Анастасия Гофман - Печать силы
– С ними все в порядке, то есть… они поправятся, нужно лишь время.
– Это хорошо.
Повисло секундное молчание, пока декорации сна медленно перетекали из старого дома девушки в залы школы.
– Ты был прав. Владимир не собирается убивать меня.
– Тогда что ему нужно? – голос Паши чуть не сорвался на крик. Он схватил Вилену за руку, словно боясь, что девушка вот-вот исчезнет.
– Ничего. Просто мне… мне нужно оставаться здесь. Здесь мне ничто не угрожает, правда. И я пришла попрощаться с тобой. Навсегда.
– Нет, ты не можешь просто…
– Я должна, – Вилена так и не нашла в себе сил рассказать правду об Адаме. – Прости меня за то, что случилось.
Лишь в это мгновение Паша осознал, что его подруга не шутит. Его лицо изменилось, наполнилось грустью и неизбежностью. Он осторожно сжал ее хрупкую ладонь в своей. Здесь, в своем полусне он не ощущал той невероятной мощи, что исходила от Вилены в настоящей жизни. Каждый раз, когда она оказывалась рядом. Сейчас Вилена была просто девчонкой, маленькой и хрупкой, которую нужно оберегать, которую хочется окружить заботой и нежностью, даже несмотря на ее невыносимый характер.
Паша не хотел отпускать ее, не хотел мириться с тем, что все закончится именно так. Это было в высшей мере несправедливо. Он потерял и отца, и девушку, которой дорожил. И самым ужасным было то, что он даже не знал, почему это случилось, и кого ему следует винить.
Парень наклонился к лицу Вилены, чтобы в последний раз ощутить мягкость ее губ, вспомнить ее прерывистое дыхание. И Вилена не была против. Она закрыла глаза, и, коснувшись его губ своими, провалилась в вязкую жгучую темноту. Ее наставник пропал в чернеющей бездне далеко впереди. Так стремительно, что девчонка даже не успела открыть глаза и взглянуть на него в последний раз.
– Что ты рассказала ему?
Марк сидел рядом с Виленой на кровати, наблюдая за ее пробуждением. Он был явно зол, но старался подавить в себе внешние проявления этого чувства.
Девушка вздрогнула, и когда легкие вновь заполнились воздухом, застонала от боли.
– Что ты рассказала ему?! – голос зазвучал более требовательно.
– Ничего… – она тяжело дышала, – ничего, я просто… попрощалась.
Марк смерил девчонку недоверчивым взглядом, но все же поверил ее словам.
– Очень надеюсь, что ты мне не врешь, – он направился к выходу, но замер на полпути. – Пойдем, у нас много дел на сегодня.
Вилена вытерла слезы тыльной стороной ладони, прикоснулась к собственным губам кончиками пальцев, сама того не осознавая: на них все еще горел поцелуй. Все в груди сжалось, наполнившись глубочайшей печалью и желанием вернуть все назад. Вновь увидеть Пашу, разделить с ним свою вину за смерть Адама, попросить прощения и лишь надеяться на то, что сможет его получить.
Но нет. Она струсила. И страх был настолько огромным, что заставил девчонку промолчать в самый ответственный момент. В единственный момент, когда Вилена все еще могла облегчить совесть.
– Сядь сюда, – неприятным грубым голосом прервал ее мысли человек в теле Марка. Девчонка молча опустилась на пыльный диван, ладони вспотели от страха.
Он сел напротив, сверля тяжелым серым взглядом ее перепуганные глаза, все еще мокрые от слез. Вилена хотела отвернуться, но чужие пальцы тут же схватили ее за подбородок. По телу пробежала нервная дрожь и отвращение.
– Смотри мне в глаза, – некогда родной голос казался совершенно чужим. – Я бы не хотел этого делать, но придется, чтобы твой наставник не донимал тебя расспросами.
– Он не станет…
– Он уже пытается копошиться в твоих мыслях, – с нелепой улыбкой на бледных губах заявил Марк, но тут же стал серьезным. – Я заблокирую твои мысли. Предупреждаю сразу, это будет не очень приятно.
– Будет больно? – боязливо переспросила Вилена, впервые не желая отводить взгляд.
Парень задумался на долю секунды:
– Не физически, – он прикоснулся к вискам девчонки указательными пальцами, не позволяя голове двигаться. – Готова?
Вилена громко сглотнула.
– Да.
Глава 19
Семь дней. Вилена жила в чужом доме, бок о бок с человеком, которого считала своим врагом, уже неделю. Только вряд ли она на самом деле это осознавала: в тот день, когда Владимир заблокировал сознание Вилены от чужого вмешательства, девчонка впала в состояние равнодушия и бесчувственности. Полная изоляция от внешнего мира заставила девчонку забыть о том, кто она такая. Ни прошлого, ни будущего, ни даже настоящего. Только один непрекращающийся бессмысленный сон.
Владимир не думал, что подобный прием так сильно повлияет на его подопечную. Вилена не разговаривала с ним, не улыбалась, не боялась, не плакала. Ее некогда симпатичное лицо лишилось мимики, уподобилось куску ничего не выражавшего камня. Даже человек, проживший на планете больше трехсот лет, никогда не видел подобного. Вилена была подавлена, опустошена, ведь невозможность делиться мыслями играла злую шутку с разумом. Раньше девчонка никогда не задумывалась над такими вещами. Она была убеждена, что все мысли принадлежат только ей, что их невозможно прочесть, если ты не экстрасенс (в которых Вилена никогда не верила), или же обладатель гибкой энергии (в окружении которых она оказалась совсем недавно). Но все было совсем не так. Даже молчание в кругу обычных, ничем не выделявшихся из общей человеческой массы людей никогда не являлось молчанием. Ее мысли постоянно соприкасались с мыслями и идеями других, с чужими эмоциями и верой, пусть Вилена никогда этого не осознавала. А закрыв свой разум, девчонка впервые ощутила непреодолимую пустоту. Она была столь устрашающей, что сводила с ума. Любое воспоминание или мечта превращалась в сухое подобие печатной жизни, выраженной на том языке, которого никто не знает и не может узнать. Это были даже не древние знаки или иероглифы, это было то, чего просто не существует. И теперь Вилене казалось, что не существует и ее самой.
Смерти людей, которые в одно мгновение оказались виной этой девушки, лежали на ее сердце тяжелым грузом. Голоса этих несчастных, включая Адама, звучали в голове беспрерывно и настойчиво, но слов было не разобрать, только сильнейшие эмоции разрывали девчонку изнутри. Ей хотелось поделиться ими, иметь возможность просто закричать, что-то разрушить, пролить литры слез и избавиться от чувства вины, которое не находило выхода, но рассудок настолько погряз в темноте сознания, в изоляции, что не позволял Вилене снова стать собой.
Обычным человеком.
Вилена замерла у окна: Марк только что вернулся, двигатель автомобиля все еще гудел, заглушая чужой телефонный разговор. Этот человек явно устал и мечтал о долгожданном отдыхе, но «работа» не позволяла забыться даже на миг.
Каждый день ему кто-то звонил. Иногда Вилена подслушивала эти разговоры, сама того не желая, пока пыталась привести дом в порядок. Марк, точнее человек внутри него не пытался скрыть то, чем зарабатывал себе на жизнь: убийства и похищения. Словно в его работе не было ничего предосудительного, мерзкого и жестокого. Когда Вилена встречалась с ним взглядом, она видела лишь такую же зияющую пустоту, которая была и на ее душе. Никакой разницы. Если бы девчонка в этот миг могла что-то чувствовать, она испытала бы ужас. Ужас из-за того, что может превратиться в такое же чудовище, как и Владимир.
Как и Адам.
Девчонка отворила входную дверь: снаружи было тепло и солнечно, легкий ветерок принес с собой запах свежести и цветущего луга. Вилена вдохнула поглубже, уголки губ незаметно потянулись вверх. Она ошеломленно вздрогнула, осознав, что вновь начинает чувствовать. Разум тут же заполнился фантастическими отблесками воспоминаний и надежд, которые были утрачены, казалось, целую вечность назад.
Вилена неуверенно ступила за порог: собственные движения казались ей чем-то совершенно противоестественным и странным.
Марк захлопнул дверцу автомобиля, что-то прошипел себе под нос и направился к дому. Девчонка встретилась с ним взглядом и едва отступила в сторону. Парень ничего не сказал, просто прошел мимо, не пытаясь спрятать окровавленную рубашку, зажатую в руке.
– Я попробую отстирать… – хриплым голосом сказала Вилена, окликая хозяина дома.
– Ерунда, куплю новую… – Он замер на полпути к лестнице и резко обернулся. Серые глаза были полны изумления. – Ты действительно что-то сказала, или от недосыпа у меня галлюцинации начинаются?
Девчонка растерянно покосилась в сторону, пальцы беспрерывно теребили край кофты, которую Вилена носила всю неделю подряд.
– Я постираю, если ты скажешь, чья это кровь.
– Не моя, – спокойно ответил человек в теле Марка и протянул рубашку Вилене. Та трясущимися руками потянулась за вещью, но не смогла скрыть своего отвращения, сморщив нос.
